11 января отмечался  День заповедников и национальных парков России. В 2013 году исполняется полвека со дня учреждения государственного заказника “Зулумайский”. Он был создан с целью сохранения и воспроизводства популяции речных бобров, акклиматизированных в Приангарье в начале пятидесятых годов. А также для создания оптимальных условий обитания других редких видов. Территория немаленькая — 65 квадратных километров в верховьях Зимы, на стыке Зиминского, Куйтунского и Тулунского районов. 25 лет смотрителем и хранителем заказника служит Александр Шепчугов, чей общий стаж в органах охотнадзора более тридцати лет. Официальная должность, конечно, у него другая. Был он и егерем, и инспектором, а сейчас специалист первого разряда Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области.

Кордон Шепчугова расположен в труднодоступном месте на пологом берегу реки. Рядом раскинулся большой луг, на котором Александр заготавливает сено для лесных животных. Сейчас все пространство в белоснежном уборе, лишь большими шапками высятся копны. Летом добраться сюда из Зулумая можно только на моторке или на вездеходе или другой тяжелой технике. Зимой Александр использует снегоход. Но на какие только хитрости не идут браконьеры, дабы поживиться диким мясом в заповедной зоне, где кроме бобров немало и других таежных обитателей. Как-то инспектор, возвращаясь на “Буране” на свой кордон, услышал неподалеку от Хотхура необычный звук. В небе парил... мотодельтаплан. Рядом с пилотом был и пассажир — человек с ружьем. Воздушные охотники высматривали добычу — лося или изюбря. Внизу “авиаторов” поджидали еще несколько человек. Шепчугов, не выдавая себя, позвонил в Зиму, вызвал своего помощника Андрея Курильчика и инспектора разрешительной системы ГОВД Константина Неудачина. Когда те прибыли, мотодельтаплан (Шепчугов иронично назвал его “прялкой с зонтиком”) стоял на льду хотхурской старицы, а рядом расположилась вся группа охотников, прибывшая сюда на двух машинах. Дельтаплан привезли в тайгу в разобранном виде, который затем собрали и стреляли с него с воздуха по лосю. На стрелков составили протокол, но никакой добычи не обнаружили. Сами они были не местные, а прибыли аж из Тулуна и Иркутска.

Малодоступная, в окружении кишащими летом змеями болот территория, — рай не только для бобров, но и для кабанов, оленей, кабарги, соболей, зайцев-беляков. В Красную книгу занесена речная выдра. Из крупных птиц обитают опять же “краснокнижный” черный аист, скопа, сокол-сапсан. Ежегодно в феврале-марте Шепчугов и егерь Сергей Петухов ведут примерный учет численности животного мира. Показателем служит число следов на 10 км маршрута. Последняя “перепись” выявила, например, что на обследованных 46,3 тысячи гектарах лесных угодий живут 255 зайцев, 23 благородных оленя, 61 лось. Еще 12 лосей выявлено в болотных угодьях. Численность соболя составила в общей сложности 255 особей. Впрочем, Александр полагает, что число этих хищных зверьков завышено, так как во время проведения полевых работ у соболя был период ложного гона, отчего повысилась его суточная активность. Установлена егерями также расчетным путем численность промысловых птиц. На 46,3 тысячи гектаров обитали в 2012 году 408 глухарей, 344 тетерева, 737 рябчиков.

— За последние 10 лет лосей в заказнике становится все меньше, — рассказывает Александр. — У них интересная особенность, причину которой разгадать не могу. Это сезонная миграция. Осенью, ближе к зиме, они двигаются на восток, к магистрали. А там, ближе к Хотхуру и за границей заказника, на “Буранах”, на танках-вездеходах их уже встречают охотники. Поэтому с каждым годом в заказник возвращаются уже далеко не все сохатые. И ведь корма для них здесь навалом, но хоть кол им на голове теши, каждую осень уходят.

— Много ли бобров в заказнике?

— Численность их уже давно стабилизировалась — около трехсот особей на протяжении ряда лет. Все места вдоль Зимы и ее притоков заняты. На третьем году жизни выросшие детеныши уходят из семьи и ищут себе новое пристанище. Бобр ныне расселился по разным речкам, протокам и водоемам далеко за пределами заказника — в бассейны Оки, Ии. В 2009 году бобр исключен из Красной книги Иркутской области. Свое жизненное пространство звери строго оберегают и метят секретом мускусной железы. У каждого животного его запах неповторим, как отпечатки пальцев. Если чужак ненароком вторгся на участок семьи — начинаются драки, порой и со смертельным исходом. Это и понятно. Древесного корма на всех может не хватить. Ивняк и черемушник, хоть и быстро восстанавливаются, но в некоторых местах уже изрядно уничтожены по берегам. На зиму каждое семейство числом до 12 особей (самец, самка и приплоды прошлого и текущего годов) может заготовить до 20 кубометров плотной массы древесины. Как пилой, бобры перегрызают челюстями деревья и кустарники, разделяют особо крупные на чурки и тащат в воду, топят в глубокое место возле своих нор и хаток, вход и выход из которых, как известно, расположен под водой.

— Ветки прямо из воды торчат, можно ходить по этой куче без боязни провалиться, — говорит Александр. — Сверху-то зимой лед, но бобр выплывет из своей норы, схватит чурочку, и снова к себе домой. Всю зиму может и на сушу даже не выходить. Воздуху в норе хватает из-за полыней, да и хатки не настолько уж герметичны. Сейчас, зимой, Александр заготавливает бобрам подкормку. Подтаскивает “Бураном” к полыньям деревья. Утром смотришь — дерева уже нет. Хоть и есть у бобров свои припасы, но свеженькое — оно всегда вкуснее. Летом же подкормку не едят, брезгуют. Биотехнические мероприятия, ту же подкормку, например, проводят сотрудники заказника и для кабанов, других животных.

В последнее время правительство Иркутской области стало уделять больше внимания заказникам и другим заповедным местам. В октябре позапрошлого года Министерство природных ресурсов и экологии приняло целевую программу “Сохранение и развитие особо охраняемых природных территорий регионального значения на 2012-2014 годы”. Недавно на кордон доставили сразу 3,5 тонны комбикорма. А всего за год Шепчугов получил новый снегоход, два лодочных мотора, квадроцикл, мотопомпу, мотоблок с косилкой для заготовки сена, электростанцию. Прежде-то вечера на кордоне коротали при керосиновой лампе. А еще выделили радиостанцию, фотокамеру, ноутбук с принтером. Построили на кордоне и второй жилой домик. Как говорит Шепчугов, за 30 лет службы он столько не получал, как в этом году. И все благодаря целевой программе.

На 2013 год в заказнике “Зулумайский” будут проведены инвентаризация, паспортизация с полным и подробным описанием всех угодий. Предстоит работа для зоологов, ботаников, орнитологов. Ранее такая инвентаризация прошла и в ряде других заказников, которых всего в нашей области 12. На основании полученных результатов уточнятся границы “Зулумайского”. Возможно, где-то он будет расширен, в каких-то местах сокращен по территории. Нуждается в уточнении и статус заказника — какие виды деятельности надо в зависимости от времени года разрешить, какие полностью запретить, какие — частично.

Прежние положения о заказнике безнадежно устарели. Границы его во многом условны. А как понять, допустим, фразу: “На территории установлены ограничения некоторых видов хозяйственной деятельности. Это охота и рыболовство, отлов животных, сенокошение, выпас скота, сбор дикорастущих, рубка леса и его сплав, застройка, изыскания и разработка полезных ископаемых, использование ядохимикатов”. Обратите внимание на обтекаемость формулировок — не запрет, а ограничение. Вроде, и нельзя, а в ограниченных размерах можно. Кому можно, по какому разрешению? Все это будет уточняться.

Несколько лет над заказником нависла угроза прихода людей с бензопилами. Лесной кодекс запрещает любую рубку в 200-метровой полосе от водоемов, а на остальной территории разрешается выборочная, санитарная рубка. Но разве “черных лесорубов” это могло остановить? Тогда областное агентство лесного хозяйства смотрело на сплошную вырубку в заказниках сквозь пальцы. Сейчас, по словам Шепчугова, он за таежное богатство спокоен. Как ни странно, но способствует этому сдача трех участков заказника в аренду.

— Я приветствую приход арендаторов. Заготовкой древесины они вообще не занимаются, а один их них, Федор Дроздюк, сказал, что он будет со мной охранять территорию заказника.

— А чем тогда им выгодна аренда? — в недоумении спрашиваю собеседника. — Какие-то слишком уж “правильные” арендаторы.

— Я не знаю — в чем заключается их выгода, но они по договору обязаны тушить лесные пожары. В прошлом году огонь пришел к нам со стороны Тулунского района, и арендатор Алексей Матвиенко со своими людьми справился с огнем. А так мне бы одному пришлось тушить. Что бы я смог сделать?

Пуще всяких охотников (а на бобров так вообще никто не охотится) беспокоят Александра Шепчугова сборщики черемши. В 2011 году он составил 30 протоколов по фактам незаконного сбора дикорастущих в охранной зоне заказника, а в 2012 году — 14 протоколов, предусматривающих штрафные санкции. Штрафы потом взыскивают судебные приставы в принудительном порядке. Почти всех сборщиков Александр давно знает, а те и не скрывают, что готовы уплатить две тысячи рублей. Деньги эти с лихвой окупятся ценой на раннюю майскую черемшу.

Сборщики прибывают на лодках, и мимо кордона не проплывут. Черемша растет только в прибрежных полосах, причем здесь она особенно сочная и лакомая. Выше по течению, за пределами заказника — речка Белая Зима. Прежде там, в одноименном поселке, на месторождении редкоземельных металлов, располагался горно-обогатительный комбинат. В 2007 году черемшу из заказника исследовали в лаборатории и обнаружили в растениях сверх всякой нормы ртуть, мышьяк, цезий и стронций. Эти элементы находятся в иле, который наносится в Зиму с верховий. Может, оттого и растет на таком “удобрении” черемша в большом изобилии и чуть ли не в палец толщиной? Впрочем, переросшую уже не рвут, предпочитают раннюю.

— Дело совсем не в черемше, ее сборщикам не извести, — делится Александр. — Но если разрешить беспрепятственный сбор, то они ж на коленях все берега проползут, намусорят, костры будут жечь. А май — самый пожароопасный период. Птиц всех с гнездовий распугают, у которых в это время период размножения. Нет, разрешить никак нельзя. Будет нечто невообразимое.

Разговор у нас снова заходит о бобрах, чей образ жизни и поведение вполне могут натолкнуть на мысль, что эти крупные грызуны вполне разумны. Например, если вода прибывает и может достать пола норы, то бобры начинают скрести потолок. Осыпавшаяся земля приподнимает уровень пола. В крайнем случае, потолок вообще исчезает, а хатка или нора превращается во временное гнездо. А способность строить запруды? Бобры могут вертикально втыкать стволы в дно водоема, оплетая их ветками и скрепляя пустоты глиной, илом, камнями. Чтобы плотину не прорвало, устраивают сток. Большие деревья грызут не до конца, соблюдая “охрану труда”. Ствол потом повалит ветер.

— Как считаешь, обладают бобры зачатками разума? — спрашиваю Шепчугова.

— Я думаю, что все животные обладают зачатками абстрактного мышления, не только бобры. Просто они делают именно то, что необходимо для жизни и для продолжения рода, не выходя за эти рамки. А больше им ничего знать и не нужно.

Юрий СОЛОВЬЕВ
Фото Николая Зименкова